Мы с Джаредом дважды занимались любовью на мой день рождения неделю назад, и еще раз на следующее утро. С тех пор попытки держать его в стороне от себя стали практически полноценной работой. Дивной и забавной работой. Я наслаждалась эффектом, который на него оказывала, как легко могла его раздразнить, только чтобы отказать в итоге. Прошлой ночью он назвал меня за это агрессором, а я лишь посмеялась, потому что в какой-то мере действительно упивалась властью.

Знай папа, что Джаред теперь все ночи проводил здесь, то первым же самолетом примчался бы домой. Я бы поступила так же, будь у меня собственная дочь в похожей ситуации, но мне просто не хотелось никуда его отпускать, и Джаред, похоже, придерживался такого же мнения. Мы не могли себя контролировать. А может, просто не хотели.

– Ну, как я выгляжу? – поинтересовалась я, имея в виду все, что выше плеч.

Папа печально улыбнулся. Я знала, он жалел, что его сейчас не было рядом.

– Красавица. Прямо как твоя мама.

– Спасибо, – едва слышно прошептала я, удерживая подступившие к глазам слезы. Мы с мамой были не очень похожи. Она была рыжей, более миниатюрной, однако я гордилась тем, что папа считал меня столь же красивой. Как же мне хотелось, чтобы сегодня она была рядом со мной, поправила прическу, помогла застегнуть платье.

Мои медового цвета волосы, разделенные на прямой пробор, крупными локонами спадали по спине. Сделать макияж с помощью косметики, которую я накупила вместе с платьем, оказалось совсем несложно. Обычно я использовала минимум цвета, однако сегодня решила постараться, и результат получился ошеломительный. Мои глаза эффектно выделялись, а губы выглядели словно конфетка.

– Ладно, иди, одевайся. Напиши мне, как только вернешься домой. – Папа потер рукой свою небритую щеку.

– Я люблю тебя. До скорого, – ответила я.

– Тоже тебя люблю. Повеселись хорошенько.

Нажав кнопку отбоя и сбросив с себя белую рубашку, я сняла с вешалки свой наряд. И, натягивая бежевую ткань с серебряными пайетками, почувствовала радостный трепет, пронесшийся по телу. Глубоко вдохнув, застегнула молнию и расправила платье, подчеркнувшее все нужные места. Оно было короткое, обтягивающее, без бретелек, с вырезом в форме сердца, что делало акцент на ноги, руки и декольте. Украшенный узорами из пайеток прозрачный верхний слой создавал ощущение, что я словно сияю. Поджав от восторга пальцы на ногах, я разглядывала себя в зеркало.

Ого. Я никогда еще так не выглядела.

Поправив еще раз макияж и надев браслеты с сережками, я спустилась вниз, чтобы достать из джипа туфли. Я, конечно, сильно рисковала, отложив покупку финальной детали для своего наряда до сегодняшнего утра, но на этой неделе думать об обуви получалось в последнюю очередь.

Достав коробку с пассажирского сиденья, повернулась и заметила Джареда, который, замерев, стоял у себя на крыльце и глядел на меня. Я с трудом сглотнула, потому что была немного шокирована, увидев его при полном параде. На нем был черный костюм, разумеется, черная рубашка и туфли. Пиджак не свисал свободно, а подчеркивал талию и бедра. Волосы, подстриженные и идеально уложенные, открывали глаза, отчего те казались ярче. Мне сразу захотелось напрочь забыть о танцах и затащить его к себе в комнату.

Пристальный взгляд Джареда скользнул вниз по моему телу. Дышал он с каждой секундой все тяжелее.

Да! Именно на такую реакцию я надеялась.

Сняв с коробки крышку и подложив ее под дно, я достала туфли, после чего осторожно натянула их на босые ноги – сначала на одну ступню, потом на другую. Джаред не отводил от меня глаз, следя за каждым движением.

– Это платье для него? Или для меня? – поддразнил он, подходя к моему двору.

– Для тебя? – Я вскинула бровь. – С какой стати мне одеваться для тебя? – Мои ехидные ремарки должны были его завести. А это получалось у меня отлично.

Обхватив мою талию руками, Джаред приподнял меня и жадно поцеловал, будто говоря: «Получай».

– Ты на вкус напоминаешь леденцы «Старберст», – прорычал он, на мгновение оторвавшись от моих губ. – А выглядишь как солнце.

От его слов меня захлестнул восторг.

– Ты тоже отлично смотришься.

Отдаленный гул мотора GTO Мэдока эхом разнесся по улице, поэтому я высвободилась из объятий Джареда. Когда он меня схватил, платье наверняка немного задралось, а это зрелище для его товарища не предназначалось.

Мэдок подъехал к моему дому и вылез из машины практически в таком же, как и Джаред, черном костюме и черной рубашке, только он еще добавил фиолетовый галстук. Прибавим красивое лицо и белокурые волосы и получаем великолепного кавалера. От синяков после драки двухнедельной давности и следа не осталось.

Если Джаред напоминал кинозвезду, то Мэдока скорее можно принять за модель. На мой вкус, слишком смазливый, но все равно симпатичный. Объявившись под руку с этими двумя, я стану объектом городских сплетен.

Превосходно.

Обнаружив рядом со мной своего друга, Мэдок нервно сглотнул. Что бы он ни увидел в глазах Джареда, это заставило его остановиться. Улыбка сползла с его лица.

– Надеюсь, мне опять не достанется по морде? – спросил он отчасти робко, отчасти шутливо.

– Пошел на хрен. Тебе повезло, что вообще получишь ее сегодня. – Вздохнув, Джаред двинулся обратно к себе домой. – Возьму ключи. Поедем на моей машине.

Мэдок улыбнулся, наблюдая, как тот, хлопнув дверью, скрылся в доме.

Услышав тихий свист, я посмотрела на него.

– Выглядишь… аппетитно. – Мэдок покачал головой, будто не веря, что я смогла выбрать эффектный наряд. Я закатила глаза, послав ему раздраженный взгляд.

– Расслабься. – Он улыбнулся и поднял руки: – Я буду хорошо себя вести… этим вечером, – добавил он в конце, угрожающе ухмыльнувшись.

Покачав головой, я зашагала к дому.

– Я за сумочкой.

Подхватив клатч со столика в прихожей и посмотревшись еще раз в зеркало, я заперла дверь. А когда повернулась, увидела прямо перед собой Мэдока, который держал в руках цветочный корсаж. Я насторожилась, так как думала, что цветок мне подарит Джаред, и подозрительно посмотрела на него.

Мэдок подошел ближе, лицо его было сосредоточенным.

– Если не возражаешь. Я спросил у Джареда, могу ли купить тебе корсаж. – Он растянул браслет, и я продела через него руку. – Прости, что столько лет вел себя как засранец. Хотя у меня был план.

– Какой? – совершенно сбитая с толку, спросила я.

Мэдок сам себе улыбнулся.

– Джаред мой лучший друг. Я уже давно знаю, что ты ему небезразлична. Когда в первый раз пришел к нему домой в девятом классе, нашел стопку фотографий, где он с тобой. Он хранит их в прикроватной тумбочке.

Сердце пропустило удар, но я почувствовала облегчение. Той ночью, когда я обыскивала комнату Джареда, меня расстроило, что не нашла ни одного совместного снимка. Теперь я знала – он держал их в особом месте. Поближе к себе.

– И все равно, – продолжил Мэдок, – я никогда не понимал, почему он так к тебе относится. Рака-отшельника легче разговорить, чем Джареда. Он как копилка, которую нужно разбить, чтобы что-то из нее достать. Просто потрясти недостаточно. Потребуется молоток. – Он глянул прямо на меня. – Ты была молотком.

– До сих пор не улавливаю сути.

Мэдок поджал губы, словно негодуя, что ему приходилось разжевывать очевидное.

– Пытаясь заставить его отреагировать хотя бы как-то, я доставал тебя больше, чем он просил. Джаред никогда не был особенно счастлив, но его угрюмое настроение в конечном итоге меня достало. В год, когда ты уехала во Францию, он совсем слетел с катушек, и я пришел к выводу, что это разрушительное поведение каким-то образом связано с тобой. Словно без тебя он чувствовал себя потерянным, или вроде того. Поэтому после твоего возвращения я решил вызвать у него ревность и посмотреть, что выйдет из этой затеи.

– По-твоему, это делает тебя хорошим другом? – Зачем Мэдоку было накручивать Джареда? Почему было просто с ним не поговорить?